Разом данное
Неоткуда взяться вязу – выточен взор из обоймы третьих по вчерашнему счету: часы часов, исполненность желаемого – действием (минувшей мыслью). Где бы я ни был, всюду – прикладные места имен, и ночами – делимое нечто без тепла и света, с ролью в глазу. Косточка зуба: просыпается сосед, стучит туча, и – первый ряд, горизонталь отдельной словесности. Вспыхивает разговор – чертила ночь, небесная ночь, не переноси на меня совьи проблемы, не то – так другое становится всей своей плоскостью рядом без числа. Вертикальное положение соседа – переданная новость ошибки, опровержение общей неточности. Цельное молоко бессонниц, летом ты ближе: затоплены края оборота, угловатые дети имен. Проступание матерей –
через зависшие перекладины слепые следы точки – ворованные рукавицы, узнавание утра. Никто не признан, за то неотличим – от предметов тепла, грудных мыслей, о рук кончающиеся основания, холодные края пореза. Оказавшийся механизм, ручная работа тени, кто это тебе сказал, нельзя врать. Ложь глагола, равенство ошибок перед лицами поражений, оттенки побега проложены мимо ямы множеств, где даль даров прогрессирует с уверенностью. Возврату подлежат овощи плодов, игровые начала, обмен, зависимые звуки форточек.
Тем – сыгранность,
помощь зала, и
вдоль – одна длинная весть о том.
Утром легко вывозится коляска.
***
Сквозь я вижу как бы ошпаренное в мире сияние мне данного разом (один раз) – с каждой подробностью удаленного в метре от меня: еще шаг, и дальше – пустяк за пустяком – рассказывается обо мне длинная сплетня памяти; именно это, только это никогда не вспомнить, больше ничего, все – там, в источниках, я ничего не упустил; однако – мне подмигивает мельком, чтобы я шел, но само чернее фона, из которого –
вывод, высокий спектр умозрения, все это значит – выйти сухим из того, что казалось самой кровью. Прежде было слово – теперь я всего в нескольких метрах от точки предназначения могу отличить хорошиста от хоровода: остановленное находится в ожидании так же, как я – в кругу часов, и глаза мои высохли от всех тех, которые, не в силах выйти,
входят – безымянные и ночные – в списки снова, как если бы обретали в моих глазах положенное значение. Так никогда больше, как если бы этот раз был самым верным твоим слугой, так уменьшается, а не увеличивается обо мне память.
***
Чужое впечатление, взятый след –
куда? Приспособить его (их) под простейшие обязанности:
уборка пространства,
посуда,
пыль, говоря проще –
уничтожение следов пребывания чужого (своего) в доме, домушника. Забытый зонт – из детства, он приплывает ко мне в дождливую погоду, дожди приносят его, поверженного, к порогу допустимого, так я и нахожу его – этот последний момент, находящийся между двумя вещами, когда они сталкиваются на выходе, как врач со священником. Может быть, это просто углы – то, как задевает новизна, но во второй раз уже не вспомнить, каково это – ищи в том же углу, где я истуканом старею без разрешения. Есть еще три (говорят, бог – троечник), но то догадка, опыт того, кто видел больше меня, чей взгляд принят на веру – так, слово принимает веру на себя, попав (как в глаз – дождевая капля, я вспомнил).
***
Подобно временному значению – наследнику буквы – я расстаюсь с тобой в поисках большего или меньшего, когда мы (сначала – я) называю рукопожатие прикосновением, то переход ли это от общего к частному или возвращение долга, длящееся в даль общего? Возвращение в жизнь (дивно чужую), если бы могло быть иначе, было бы так: молниеносная вспышка ревности, сравнявшаяся со вспышкой света, вспышка света, сравнявшаяся с выстрелом… не о том ли – и Пушкин? Но: разъятие между луком и стрелой, плачем и причиной, далью и расстоянием… второго и не вспомнить (не повторить), и – перед сквозняком пистолета – воспроизвести списанное только что, и, если попадание случится, то, может быть, это и будет
названием.
Об авторе
Кирилл Азерный родился в 1990 году. Пишет прозу как на русском, так и на английском, публиковался в журналах «Урал», «Новый мир», «Вещь», «Носорог» и других (Россия), Gone Lawn, Offcourse Literary Journal (США). Выпустил три книги прозы – «Подарок», «Человек конца света», «Три повести». По образованию филолог, переводчик, специалист по зарубежной литературе. Преподает английский в лицее СУНЦ УрФУ. Участник Международной писательской программы Университета Айовы (США, 2015). Наряду с Русланом Комадеем является редактором самиздатского журнала «Здесь». Живет в Екатеринбурге.