Всё смешалось в миксере Облонских…
Всё смешалось в миксере Облонских…
Публикуется в авторской редакции
***
Рассказать ли тебе, друг мой лепший,
Про роман мой с родным языком?
Как я русское слово «ресепшн»
С материнским впитал молоком.
Как в одной из сибирских локаций
Пил крафтОвый берёзовый джус…
Но не взяли меня в граммар-наци…
И я этим, пожалуй, горжусь.
Надо мной транспарентное небо,
За спиною то хайп, то абьюз…
На продажу всё, всё на потребу,
Я уже ничего не боюсь.
Так мне грустно и так одиноко,
Вязнет в лексике мысли полёт…
Помню: бабушка в детстве далёком
О коворкинге тихо поёт.
***
Снимается наш Афоня на фоне Левиафана
То трезвый, то в шлемофоне, то, извините, пьяный.
Снимается наш Афоня, да там этих снимков – с горкой,
В Берлине и на Афоне да в Пальма-де-блин-Мальорке.
Афоня дерзит – но в меру, Афоня наш меру знает,
Терпеть не может премьера, но Путина – уважает.
Афоня такой спокойный, Афоня такой понятный,
Откроет окно Овертона, потом закроет обратно.
Афоня будильник вертит: ему на работу рано…
Пройдут и Левиафаны – Афоня и не заметит.
***
Сказал, что тяжело без сигареты,
Что выйдешь из Сети на полчаса,
А сам ушёл курить на берег Леты…
А я всё жду. Я ждать уже устал.
И наблюдаю, как взрослеют дети.
Как странно твоим детям без отца…
И раз в году напоминают сети:
Спеши, поздравь, порадуй мертвеца.
***
Припомнивши сковородовье,
Запишешь пару строк в тетрадь:
«Всю жизнь ловить себя на слове –
И не поймать. И не поймать».
И осознавши, что не вечен,
Займёшь у февраля чернил…
Но, как сказал товарищ Сенчин,
«Такого я не говорил!»
Пальцы блогера
Ваши пальцы пахнут…
А. Вертинский
Пальцы пахнут никотином,
Мышкою, клавиатурой,
Пальцы пахнут Украиной –
Кровью, гарью, миной-дурой.
Пальцы пахнут Волновахой,
Славянском, Донецком, Счастьем,
Пеплом, Горловкой, и прахом,
И расстрелянной медчастью.
Сиротой, убитым сыном
Да непризнанной виною.
Пальцы пахнут мертвечиной –
Мертвечиной и войною.
***
Всё смешалось в миксере Облонских
Перед тем, как вырубили свет
И спустили прошлое в клозет.
Нам казалось: рынок – это просто.
Но ещё в начале девяностых
Человечек-горемыковед
Прикупил себе абонемент
На кончину круглой или плоской.
И пробившись кое-как в партер,
Морщась от литавр и от софитов,
Он считает раненых, убитых…
Кто-то ему сунул револьвер…
Нежно пахнет кровью дольче вита –
Человечьей кровью, ясен хер.
***
Темно, как у негра в Европе,
Хоть шилом в мешке глаз коту
Коли, и не хватит потопа,
Чтоб смыть с кобеля черноту.
«Здесь будет концерт Игги Попа».
Не сад. И афиши висят.
А что там случилось с Европой?
Закат? Ни фига се закат!
Купить себе майку в Майкопе,
Бред выбросить из головы…
А что там белеет в Европе?
Да нет. Показалось. Увы…
Эсхатологическое
Когда пройдут сто видов колбасы
И сдохнут электронные часы,
Закончится весь углеводород,
Тогда тайгой Россия прирастёт.
Набычится пузырь в оконной раме,
И в лес идти придётся за дровами.
Медный привкус
По четвергам здесь водится посредник.
По пятницам попятившийся понт
Любой мальчишка переходит вброд,
На пляже оставляет след наследник.
Здесь говорят не «крайний», но «последний»,
И самогона набирают в рот,
И ждут, когда же плеть перешибёт
Сивушный запах или привкус медный.
Припоминая старый анекдот,
Напротив дота строят антидот,
Губами шевелят: аз, буки, веди,
Глагол, добро, ан всё наоборот –
Бездействия и зла невпроворот,
Горящий юноша и взор какой-то бледный.
***
белый шум разговора…
А. Жестов
Если вспомнить – да сколько речей утекло:
Угрожали, сулили и брали на понт…
Телевизор погас, мозг промыт, как стекло,
Закрываешь глаза, как союзники – фронт.
Открываешь глаза – а союзников нет,
Не моргая глядишь… в крышку? Нет, в потолок.
Если раньше с зарёю мерещился Фет,
Нынче точно в двенадцать является Блок.
И лежишь, как боец, потерявший отряд,
Потолок изучаешь, как будто матчасть.
Но когда все вокруг говорят, говорят,
Нужно что-нибудь делать. Хотя бы молчать.
***
Здесь колется свитер
И длится зима по полгода.
Кричит: «Помогите!» –
Обретший свободу от брода.
Своих Чаушеску
Рождаем сквозь вязкую дрёму.
Как точно и веско
Кивает Фома на Ерёму!
Кивать так удобно,
Я тоже, бывало, кивал…
От дружбы народов
Остались фонтан и журнал.
***
время и место меняются местами.
получается: настоящее место, прошлое место,
будущее место.
получается: время под солнцем и свято время.
получается: зимнее и летнее место.
получается: время занято, мягкое время получается.
получается: место – деньги. Получается: делу – место.
получается: хранить в прохладном и тёмном времени.
получается: о места, о нравы!
получается: от перемены времён слагаемых.
получается: место собирать камни.
получается: время тёплое и доходное.
получается: пять секунд за метр.
квадратный час получается.
жизнь не стоит на времени.
что там ещё? время от времени с места на место…
край эпохи, конец земли.
время для парковки.
место пить пепси.
времярождение.
местопровождение.
веселее вовремя.
совреместность.
не хватит времени и места
перечислить всё, что не меняется,
если место и время поменять временами.
Об авторе:
Дмитрий Мурзин родился в 1971 году в Кемерове. Окончил математический факультет Кемеровского госуниверситета и Литературный институт имени А. М. Горького. Печатался в журналах «Сибирские огни», «Октябрь», «День и ночь», «Наш современник», «Москва» и других изданиях. Автор нескольких поэтических книг. Работает в литературном журнале «Огни Кузбасса». Живёт в Кемерове.