Искусство книгосожжения в XXI веке

Наталья РУБАНОВА | Критика

Искусство книгосожжения в XXI веке

«Я в Лиссабоне. Не одна»: про это, или Дело №***

Сборник любовно-эротических новелл «Я в Лиссабоне. Не одна» – своеобразный привет роману «451 градус по Фаренгейту» Брэдбери, где описывается тоталитарное общество, в котором, как известно, все книги подлежат сожжению. Впрочем, «Лиссабонское Дело №…» – дело иного плана: «Мой дом сгорел, зато весь город цел», пела когда-то Арефьева. «Ихнее» – цело, моё – в огонь ушло, воду и медные трубы прошло.
Книга на руках: впору только баюкать. Что ж, автор-составитель сего имеет право на подобную – почти телесную – избыточность. Сохранилось всего несколько экземпляров этого, теперь уже коллекционного, издания. Один томик прижился в калифорнийском университете Беркли, аккурат на полке «Banned in Russia». Остальные, почти три тысячи, сожжены – все, ну или почти, за редким исключением.
Книга не самая обычная, хотя ничего экстраординарного в ней вроде бы нет. Формат 84х108 1/32. Тираж 3000. Подписана в печать 20.11.2013. «Я в Лиссабоне. Не одна», 18+. Новеллы – чудом, что тот Феникс, возродившийся из пепла – живущие сами по себе в Сети.
Лирическое отступление: «В Москву я вернулся успокоенным и даже с некоторой гордостью: автор запрещенной книги!» – писал Владимир Гиляровский в 1888-м после сожжения его «Трущобных людей». Да, запрещенные цензурой книги сжигали в Сущёвской полицейской части, и Гиляровский на казни своего детища присутствовал. Вроде бы «Трущобные люди» – последняя книга, сожжённая в царской России, вроде бы потом не жгли, а «просто» резали, уточняют знатоки, но в контексте нашего «Лиссабонского Дела» факт остается фактом: литература, увы, становится политикой, а хотелось-то просто издать книгу о любви… Любой любви. Да только такая ведь и бывает; «любая любовь» – слышите танцующий шепоток Вероники Долиной, нет?
Нет. Перестраховавшиеся юристы издательства АСТ, принявшиеся несколько лет назад с неподдельным интересом листать «греховную» книгу, похоже, о «любой любви» не слышали никогда, потому-то со склада в магазин тираж так и не попал. «Как бы чего не вышло»: усмотрели в книжке с картинками (великолепные «ню» предваряют каждый из 23 текстов), «пропаганду порнографии и гомосексуализма»; 2014-й – время закручивания весьма определенных интимных гаек.
Деталь: в свое время маркетологи попросили убрать с обложки книги слово «эротические», оставить только «новеллы», усмотрев в «эротическом», видимо, обсценную лексичку 40-го кегля с конгревом и тиснением красной фольгой… Когда же макет отправляли в типографию, издательские борцы за нравственность решили цензурировать и так называемую пластмассовую физиологию (на обложке изображены манекены): директивы «надеть на кукол трусы», замалевать «всё это» для ясности – какие уж тут шутки! Редакторы «СПб Астрель» (питерское ответвление АСТ) сносили сие стоически: хотелось выпустить книгу, среди авторов которой были, в частности, популярный польский писатель Януш Леон Вишневский, лауреат премии Набокова Валерия Нарбикова, лауреат премии Довлатова Мария Рыбакова, лауреат «Русской Премии» Татьяна Дагович, прозаики Улья Нова, Владимир Лорченков, Мастер Чэнь, Вадим Левенталь, репортер Марина Ахмедова – финалист почившего «Русского Букера», ударившийся в политику литератор Сергей Шаргунов, поэтесса Лия Кергетова, автор этих строк Наталья Рубанова – лауреат премии «Нонконформизм», как и писатель Андрей Бычков – и не только.
История эта, возможно, так и не всплыла бы в СМИ, кабы не «фейсбучный пост» одного из литераторов, Константина Кропоткина, чей текст вошел в злополучный «исторический» сборник. Начинался он так: «Сожгли, представляете? Они сожгли. Был в книге и мой рассказ… Книга должна была увидеть свет в начале 2014 года, но до магазинов так и не добралась. Всякое бывает, подумал я, и забыл ту историю. Однако сегодня она ко мне вернулась. Тираж книги, оказывается, сожгли. Я специально еще раз напишу: книгу эротических рассказов сожгли!
В России. Вот что во время недавнего обсуждения проблем современной российской прозы я услышал от Александра Прокоповича: «Почему не пишут про… трансгендеров и так далее. В свое время была выпущена книга «Я в Лиссабоне. Не одна». Тираж сожжен. Почему? Потому что там был рассказ, где один андроид имеет отношения с другим андроидом. Нам сказали: «Вы что! Это же пропаганда гомосексуализма». Как вы считаете, какой вменяемый издатель возьмет книгу хотя бы с намеком на «это»? Магазины «Москва», «Библиоглобус», «Дом книги», «Буквоед»… они эти книги просто не берут. Вот куда их писать? Куда их издавать?.. Вы звери, господа! Книгоиздатели, цензоры, вы все, придумавшие жечь книги. Вы сожгли какую-то часть меня!».
Но оставим эмоции. В свое время заключения о «Лиссабонском Деле» писали специально для юристов АСТ известные в литсреде люди. Член литературной академии «Большая книга» Анна Наринская, в частности, сформулировала отношение к составленному мною сборнику так: «Эротическая проза, подобная новеллам, собранным в сборнике «Я в Лиссабоне. Не одна» – часть мейнстрима современной словесности. К началу XXI века литература и кинематограф успели раздвинуть рамки нашего восприятия до такой степени, что подобные сюжеты, поданные в художественном контексте, оказываются для читателя частью определенной традиции и рассматриваются с большой долей условности. Ни о какой порнографии здесь не может быть и речи. Задача литературы – описывать жизнь во всей ее полноте. Так что невозможно замолчать такую важную ее составляющую, как чувственность, какими бы странными на взгляд «среднестатистического» человека ни были ее проявления. Искусство не было бы искусством, если бы предлагало нам только картины конвенциональных и благопристойных любовных отношений», ну а член ПЕН-клуба, доктор философских наук Константин Кедров отозвался о «греховном гомоандроидном» рассказе Дениса Епифанцева так: «”Джеймс”, входящий в сборник любовно-эротических новелл «Я в Лиссабоне. Не одна», является художественным текстом и не имеет отношения как к так называемой гомопропаганде, так и порнографии. Иначе пришлось бы повторять уже пройденные ошибки с запретом «Улисса» Джойса и произведений Андре Жида, что совершенно недопустимо! Рассказ «Джеймс» представляет собой попытку заглянуть в душу Существа, получившего человеческое тело и как бы заново и впервые его обретающего. Еще Платон писал в своих гениальных трактатах, что только на крыльях Эроса художник способен воспарить в небо. Цель порнографии, в отличие от литературы, – грубый телесный физиологизм, и ничего другого. У всех авторов сборника совершенно другие цели».
Вишенка на торте: темноаллейные истории Бунина, ныне эталон любовной прозы, тоже считались когда-то порнографией… что уж говорить о набоковской девочке Гумберта Гумберта! Когда запретят «Лолиту», однако? Или описание душевных мук педофила наносит меньший урон нравственности постсовчела, нежели зарисовка вполне пристойных, «по обоюдному согласию» (важное для юристов уточнение), однополых решений того самого чувства, которое испокон веков движет миром и думать не думает о каком-то там гендере? «Книжная водка, проклятая водка!» – привет от Розанова, который (привет) можно перефразировать, смутно улыбнувшись, как «Книжный гендер! Проклятый гендер!»…
Что ж, оскароносный Джордж Бернс когда-то иронизировал, называя секс «одной из девяти причин для реинкарнации», ибо «остальные восемь не важны». Проверить, была ли в его шутке доля правды, мы едва ли сумеем. Однако проникнуть в святая святых – «искусство спальни» – можем. И сделаем это легко, даже если под рукой не окажется печатного сего издания: сборник «Я в Лиссабоне. Не одна» с кошачьей грацией сам выгуливает себя по Сети.
Под одной крышей в «Лиссабонском Деле» собраны авторы из России, Польши, Израиля, Америки, Германии, Украины. Проиллюстрировала сборник, в котором представлены самые разные по темпераменту и исполнению сюжеты, художница и прозаик Каринэ Арутюнова. В предисловии к сожженной книге она пишет: «Что такое, в конце концов, эта самая эротика, чтобы уделять ей так много времени и внимания? Можно и вовсе запретить. Но, странная штука, заметьте: чем больше ее запрещают, тем больше ее остается. Она, как тесто, выползает из тесной кастрюли, растет на дрожжах, того гляди перельется через край».
Так и есть. «В сущности, есть лишь один вид психической ненормальности – неспособность любить»: именно этот эпиграф Анаис Нин, предваряющий «постноводекамероновские» новеллы, говорит о состоянии этого общества. Впрочем, без моралите. Довольно того, что все – как почти целомудренные, так и весьма откровенные – тексты этого издания объединяет одно: предельная искренность и открытость их авторов, чья райтерская карма явно не отягощена синдромом ханжи. Литературная дерзость – именно она и дает пищу для ума и тела, именно она и превращает обычное, казалось бы, соитие в акт любви или ее антоним.
Искусство Любить, или Ars Amandi: так называли в эпоху Ренессанса искусство наслаждения. Читайте. Наслаждайтесь.

Об авторе

Наталья Рубанова родилась в 1974 году в Рязани. Автор четырех книг прозы и публикаций в журналах «Знамя», «Новый мир», «Урал», «Волга», «Новый Свет», «LiteraruS», «Крещатик» и других изданиях. Лауреат премий «Нонконформизм», журнала «Юность», имени Тургенева, финалист премии им. Бориса Соколова и др. Лауреат конкурса «Литодрама». Финалист фестиваля монопьес «SOLO» (Art-Vic Theatre, Лондон). Живет в Москве.

Рассказать о прочитанном в социальных сетях: