Кто заблудился в людях?
Кто заблудился в людях?
***
В три часа ночи мозг пытался до кого-то дозвониться,
посылал гудки…
Линия была перегружена,
автоответчик больше не диктовал стихи.
Лампочками АТС светили звезды.
Оператор никак не мог соединить.
Ночь безвылазна, ночь промозгла,
поперек и вдоль невозможно прожить.
Абонент доступен, но не для всех.
Голова: телефонная будка, переговорный пункт.
Наберите хотя бы телеграфный текст,
без предлогов и точек: «Проведи меня даже сквозь бунт».
***
Запах земли и воска,
не дозвониться в набат.
Всё, что есть, – отголосок:
старый заброшенный сад.
Где-то в забытых записях
адрес, где был твой дом,
голос сладкий, на зависть,
только не вспомнить… кто?
Нож, колокольчик, монета.
Лета больше не будет.
Путая ниточку следа,
кто заблудился в людях?
***
Монахом-схимником дерево после пожара
стоит и молится в пустоте,
и вся вода больше не отражает
ни этой боли, ни святости в черноте,
и долетают только обрывки, словно
вокруг оглохло всё, что слышать могло,
и истлевает молящийся скорбно,
и серый дым – как душа из него…
***
Мы теряем людей из виду,
всё чужое однажды станет твоим,
и душа растрепанной книгой,
истлевая, рождает дым.
Перебирая пальцами в темноте
воображаемые клавиши:
эти не те и эти – не те,
чтобы мелодия стала тающей,
таящей спокойствие и простоту,
разучившейся совсем тревожиться,
словно кто-то узнал судьбу,
но не станет впредь осторожней.
***
Ржавый металл – память,
музыка мне чужда,
больше не сможет ранить.
Кафельная чешуя
кухонь, рыбьи глаза окон,
желтых листьев ракушки,
брось поскорей в огонь.
Рыбье нутро бездушно,
душный аквариум стен,
город тебя задушит
проводом своих вен,
если не будешь послушен
музыке его сфер.
***
Чиркаешь, надтреснуло огниво.
Из обрывков облаков,
запаха ласкающего дыма
выкроить немного слов.
Спеть их всем деревьям на отшибе
и звенящей на ветру цепи,
и тоскою золотой и лживой
(золотом фальшивым)
спрятать рыжий камень у груди.
Не ходи знакомою дорогой,
не ищи того, что потерял,
для тебя осталась вся тревога
В каплях дождевых зеркал.
***
Бессмертие – странная вещь,
я стала тем, чем ты перестал быть.
В топком бархате белых плеч
вена вьется – тонкая нить.
Или это не вена, струна?
Чуть-чуть дернешь – и выльется ток,
заливая, как светом луна,
стены, пол, окно, потолок.
Если легкость твою перенять,
что останется вместо нее?
И воды почерневшая гладь,
отражая тебя, обретает ли имя твое?
***
Рукописи не горят, они тлеют
горой пожелтевших бумаг –
и не склеить.
На зубах, как песок, скрипят,
лишь по ветру осталось развеять.
Научиться всё забывать,
ни во что больше не верить,
ничьей речи не прерывать,
а свою потерять, словно берег.
Об авторе
Анастасия Николенко родилась в 1990 году. Кандидат политических наук. Работает преподавателем. Автор книг «Акварели» (2011), «Гранат» (2014), «Никтофобия» (2016). Член Союза писателей России, директор издательства «Дальиздат». Живет во Владивостоке.