КУКУШКА МНЕ СКАЗАЛА «КУ»…
КУКУШКА МНЕ СКАЗАЛА «КУ»…
* * *
Стакан
наполовину пуст —
похоже, половина
выпита.
Не отымай его
от уст,
пока вся жизнь твоя
не выпета.
Выходишь из квартиры.
Дождь
призвал противиться
бесплодию.
Закатной улицей
пройдёшь,
шагами выверив
просодию.
Жизнь,
к сожалению,
прошла —
довольствуйся
самоиронией.
Но белый шум и бла-бла-бла
уже не властны
над гармонией.
* * *
А. Г. Б.
Судьба выбрасывает дубли —
молчи, покорствуй и седей.
Ты подсказал бы рифму: Дубельт —
но я страшусь таких судеб.
Когда, зеницы отверзая,
придут свобода и покой,
чтоб под колёса порскнул заяц,
Господней посланный рукой, —
повороти коляску с Богом.
Пусть речь тверда, но плоть слаба.
Покойся с миром — ты свободен
от всех. И даже от себя.
* * *
Набирая высоту,
зорок будь и аккуратен,
ведь небесному холсту
не хватает смертных пятен.
А бумажному листу
вечно не хватает жертвы.
Бесшабашность на лету —
обещанье пораженья.
Бродский некогда открыл,
обменяв на мили вёрсты:
чем свободней взмахи крыл,
тем разреженнее воздух.
Это просто надо знать
про запас. А так, чего там:
кто ж сумеет избежать
наслаждения полётом?
* * *
Привычно прошлое перевирая,
спускаюсь в подсознанку по спирали.
По сути, память — это жизнь вторая.
Жаль, невозможно что-нибудь исправить.
Измученными зрелостью мозгами
цепляешься за крохи виновато.
Так и останемся черновиками,
что до ума не довели когда-то.
С годами сызнова глупеет сердце:
на будущее тщетно планы строит.
Но если цель оправдывает средства —
я думаю, стремиться к ней не стоит.
* * *
«Мы кулики на болоте своём куликовом».
Денис Новиков
«…нехай розмовляють своєї песьей москальської мовою…»
Из сетевого ср…ча
Перехвалит болото кулик —
на болоте грядёт катастрофа.
Наша Родина — Русский Язык,
а никак не «собачья мова».
Всяк, пытающийся очернить
нашу душу, историю, веру,
пусть попробует сам сочинить —
как Толстой или Пушкин, к примеру.
Бог решает: на ком благодать —
без взбесившегося зоопарка.
А наука одна — побеждать.
За победу и жизни не жалко.
Хочешь, чтобы народ был велик? —
не фиг фальсифицировать слово…
Перехвалит болото кулик —
на болоте грядёт катастрофа.
Январь 2014
* * *
Страшась, включаю зомбоящик —
немедля выключу, конечно.
Я заблудился в настоящем
и жалуюсь простосердечно.
Арбуз, свиной копчёный хрящик —
всё потребит сверчок запечный.
Искусство стало преходяще,
а злоба дня, похоже, вечна.
Тщеславья ради, славы вящей,
корысти, правоты увечной —
такой силок соцсети вяжут,
что попадёшь в него беспечно,
пока пустыня внемлет блогу.
Успел удрать? И слава Богу!
МЕДВЕДЬ ВЕСНОЙ
Басня
Пока зима не перейдёт в весну,
Медведь в берлоге предаётся сну,
клубком свернувшись, как котёнок.
Лишь недовольно щурится спросонок,
когда снаружи слышит чей-то хай.
Спи, косолапый, отдыхай.
Во сне клыков не видно, даже лапы
на вид беспомощны и слабы.
Почто поводит ухом он во сне?
Извне доносится тревожащее что-то —
там собралось охотников без счёта
медвежью шкуру поделить.
Вот кто-то, проявляя прыть,
проник в берлогу и в углу нагадил —
а после клялся, что с Медведем сладил,
что поразил зверюгу наповал
и тотчас же освежевал.
Пусть запоздало, но пришла весна.
Медведь стряхнул остатки сна,
очнулся, потянулся всласть,
зевнул, оскалив пасть.
Берлогу оглядев, Мишатка
узрел немало беспорядка.
Учуяв, что в углу зловонна куча,
он мрачен стал как туча.
Подумав, что снаружи ждёт обед,
он нехотя пополз на свет.
Так громко обещались всем вояки
поднять зверюку кляту на гиляки,
что пробудили Мишку наконец.
Медведь проснулся. Всем пришёл капец.
Мораль проста: коль в душу вам наср…ли,
то можно обойтись и без морали.
22 февраля 2014
* * *
Распадаюсь на части, как снеговик по весне.
Для начала это происходит во сне.
А потом, наяву, вроде-таки живу —
но, похоже, живу не вполне.
Это странное чувство: быть тающим снеговиком.
То один, то другой отваливается ком.
Угольки выпадают — и тотчас становишься слеп.
Превратился в сугроб. Скоро, скоро загрузят в прицеп.
Разве только морковка пребудет со мной до конца.
Не припомню уже, кто пристроил её у лица.
В перспективе ближайшей, увы, моя участь ясна.
Но зато наступает весна!
МАЛАЯ РОДИНА
Горько о колено ломать,
но иначе ей не помочь.
Малороссия русским — мать,
Новороссия русским — дочь.
Накормить, отмыть от де…ма,
гной сцедить, залечить нарыв.
Если мама сошла с ума,
сын обязан быть терпелив.
* * *
Фильм провалился в прокате — но
на фестивалях призы огрёб.
Это арт-хаусное кино
критики вечно выводят в топ.
Замысел изначально неплох,
да зритель по ходу сеанса зверел…
Автор сценария — просто лох,
коли такого не предусмотрел.
Ведь в кинозале всегда темно.
Свет лишь подчёркивает мрак.
Похоже, в этом дурном кино
всё изначально пошло не так.
Путь, заплутавший в тумане, кремнист:
ноги уже до крови истёр.
Если Всевышний впрямь — сценарист,
я догадался, кто режиссёр.
* * *
По старинному сюжету,
жизнь похожа на вокзал.
Лучше нету того свету —
доктор Данте прописал.
Уйма дел у транзитёра:
утоляет аппетит…
Скоро-скоро, очень скоро
астероид прилетит.
* * *
Каждый год,
каждый год
время ускоряет ход.
И теперь его так мало,
что уже страшит исход.
Каждый час,
каждый час
время убивает нас.
Было весело и жарко,
а теперь — огонь погас.
Каждый миг,
каждый миг
раздаётся детский крик —
это новый человечек
в старом времени возник.
Каждый век,
каждый век
примитивней человек.
Я страшусь, что нашу землю
ядерный засыплет снег.
* * *
Скверно с мотором. Пошаливает печень.
От капиталов в кармане не зашикуешь.
Всё-таки устаёшь проверять на певчесть
словесный мусор, скопившийся за щекою,
не говоря — в подсознанке. Привычно взнуздав Пегаса,
уготовляешься белое чёрным пачкать.
С возрастом я почти перестал пугаться
взгляда на вещи в упор. На людей — тем паче.
Очередная подруга волосы срежет,
но не отнимет силы словоточащей.
Город, который я навещаю всё реже,
снится от этого только чаще.
Среди молодёжи всё менее волосатых,
всё больше — карьере пожертвовавших вольную гриву.
Но взгляд отдыхает на привычных фасадах
и с наслаждением плюхается в перспективу.
Воем сирены будущего карета
этот волшебный вечер лишает уюта.
Возраст — и есть возрастание ускоренья.
Как при падении без парашюта.
Так горделивый мальчишка, освоив велик,
обгоняет на скорости тех, кто старше.
Город, которому я разучился верить,
стал от этого только краше.
Чистая бесчеловечность всегда пленяет —
хотя бы тем, что внятна и неплаксива.
Пока что ничья. Но назначенное пенальти
отразить не по силам.
* * *
Снова, влюбчивый идиот,
возвращаюсь в жизнь не спеша.
Женщина, которая лжёт, —
всё же чудо как хороша.
Красота не спасает мир —
с ней опаснее многократ.
Но гламурный комфорт проныр —
есть прямая дорога в Ад.
* * *
Закрыл гештальт, а всё одно сквозит:
веду себя как чокнутый зашкварник.
(Гештальт, похоже, так и не закрыт —
такой классический эффект Зейгарник.)
Тут никакой матёрый мозгоправ
помочь не в силах: призраки живучи.
Зато нещадно укрощаю нрав,
чиню аксиологию до кучи.
Теперь уже не видимся во сне:
защитные барьеры наработал.
А над стихами властен не вполне —
противиться им лень и неохота.
Вот книжная страница. Мы вдвоём —
как подобает Музе и пииту —
и по сей день с тобой по ней бредём,
как некогда гуляли по граниту.
* * *
С милой Рай в шалаше —
говорят. А на деле
лишь без пристойных денег
думаешь о душе.
Милая, улетай —
я тебя недостоин.
Мой шалаш недостроен:
бестолочь и лентяй.
Вечно не по уму,
вечно не без промашек.
Проще утлый шалашик
выстроить одному.
* * *
Пнул кису правою ногой —
«Ты сволочь, дорогой!»
Пнул левою ногою —
«Но это ведь совсем другое!»
По мне, вы оба сволота:
не смейте обижать кота!
* * *
Смириться с тем, что предают, —
тяжёлый повседневный труд.
Все обитатели Земли,
пожалуй, сквозь него прошли.
И каждый ныл: «Не по плечу!
Я не могу! Я не хочу!»
Себя особенным считал,
а после — тоже предавал.
Тьма привлекательней на вид,
но Свет в итоге победит.
* * *
Кто в Facebook,[1] а кто на сцену —
таковы гримасы рынка.
Речь — обречена. На смену
ей давно грядёт картинка.
Делать содержимым блога
неприкрашенные вирши —
ныне попросту убого.
Чистые поэты вышли
погулять, ушли в подвалы,
отсиделись в катакомбах —
тоже, в сущности, немало
при сегодняшних апломбах.
Стало пафосом банальным
то, что прежде было — страстью.
Страшно слыть неактуальным?
Жили с большею напастью.
С голубой каёмкой блюдца
не дождёшься, в строки пялясь…
Стихотворчеству вернутся
вдохновение и пафос.
* * *
Вновь остался без кожи.
Вновь — по горло в де…ме.
В голове гадят кошки —
особливо в уме.
Но стратегия Света
круче тактики Тьмы.
И, по счастью, всё это
прочищает умы.
* * *
Лес подмосковный золотом одет —
как земский доктор, излучает свет.
Далёкие от классовой борьбы,
интеллигенты вышли по грибы.
Как славно пообщаться с тишиной,
где не случился дождь под выходной,
где лес осенним солнышком прогрет,
и телевизора в помине нет,
где, отрешеньем от мирских забот,
тебя заветный гриб под ёлкой ждёт.
Гриб — вовсе не добыча, не еда,
а радость, что с тобою навсегда.
Он созревает в сумраке сыром,
чтобы лукошко полнилось добром.
Так поспешай скорей в тенистый рай —
и полное лукошко собирай!
* * *
Человеку хочется вина:
оттого что человек — одна.
Ей бы деток — да они, увы,
все давно живут в чужих краях.
Ей бы малость покурить травы —
но давно и прочно на бобах.
Ей нырнуть кому-нибудь под бок,
ощутить немного теплоты —
пусть он тоже будет одинок,
не кидает пошлые понты.
Но молчит неделю телефон:
никому-то здесь не до неё.
Человек выходит на балкон —
покурить чуток и снять бельё.
Человек ваяет свой обед —
по привычке, ибо выходной.
Только радости в готовке нет:
глупо стряпать для себя одной.
За окном привычно и уныло.
Так захлопни, чтобы не манило.
ЛЮБОВЬ
Когда ты любишь — любишь не её,
а ту, что в книжках вычитал когда-то.
Пугает жизнь. Страшит небытиё.
Но женщина — всегда невиновата.
Что ей за дело до твоих затей?
Ей со своими разбираться тяжко.
Потом — рожать, воспитывать детей…
Была принцесса — стала замарашка.
Непонимание простых вещей:
похоже, мир однажды обезлюдят
непринцы в романтическом плаще
и непринцессы с вянущею грудью.
У всех — свои копилочки обид,
тревог и страхов, разочарований…
Отчаяньем и похотью размыт
мир без любви. Не устоять на грани.
Страдают вместе столько долгих лет,
забыв, что от жестокости ухода
спасает лишь доверие и свет.
Любовь и стойкость. Нежность и свобода.
* * *
Кукушка мне сказала «ку» —
и замолчала.
А я свернулся на боку
под одеялом.
Зародышем — ведь впереди
совсем немного.
Когда останешься один —
не одиноко.
Одна отрада простаку,
одна примета:
хотя бы не сказала «кю»
кукушка эта.
[1] Принадлежит корпорации Meta, признанной экстремисткой и запрещённой на территории РФ. — Прим. ред.
Об авторе:
Родился в 1962 году. Поэт, эссеист, переводчик, литературовед, сценарист. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького и аспирантуру, кандидат филологических наук. Доцент Литинститута, руководитель семинара поэзии. Автор книг «Палимпсест» (2001), «Всё всерьёз» (2011), «Стойкость и Свет. Избранные стихотворения и переводы 1977–2017», «Благодарность» (2020). Лауреат премий «Нового мира» (2006), «Иностранной литературы» (2013), Lerici Pea Mosca (2009), «Пушкинской премии» (2016), премии «Венец» (2017) и др. Член СП Москвы и Русского ПЕН-центра.